![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
fra_evgeny Очень интересные воспоминания вятского земца Николая Поликарповича Ложкина (1869-1942), напечатанные в краеведческом сборнике "Вятка" за 1972 год (публикация и предисловие В. Шумихина).
К началу ХХ века земство Вятской губернии среди земств Российской Империи в деле народного просвещения по многим пунктам занимало первое место. Например, число школ по земствам в 1903 году распределялось таким образом: Вятское - 1088, Пермское - 953, Полтавское - 848, Московское - 828, Курское - 800 и т.д.* Но обучить крестьянина грамоте - это только часть дела, надо было сделать так, чтобы и книга стала ему доступной.
Предметом особой заботы земских учреждений Вятки с самого их открытия (1867 г.) стал вопрос распространения книги посредством устройства книжных складов. Один из первых книжных складов, причем не только в Вятской губернии, но и в России, был открыт Уржумским уездным земством в 1872 году. В Вятке книжный склад губернского земства был создан в 1894 году. "Книжная торговля открыта губернским земством с тем, - писал П.А. Голубев, - чтобы все выгоды от нее шли только на удешевление книги, с этой целью земство, получая от книготорговцев и издателей на книжном товаре скидки от 30% и более, само взимает при продаже действительную стоимость только с надбавкой 5%. Земская книжная торговля, делая громадную скидку покупателю на книгах, стоит вне всякой конкуренции с частной торговлей".** Распространение среди народа книг частных издательств было только частью процесса, было необходимо наладить печать и распространение собственных изданий. В 1866 г. в Елабуге выходит "Букварь и первая учебная книжка" А.Ислентьева, в 1868 г. в Вятке - "Грамота-учебник для народных школ" священника Н.Блинова. Книги издавались также в Уржуме, Малмыже, Котельниче. Новый, куда более активный период книгоиздания в истории Вятского земства начался в 1890-е годы; воспоминания Н.П. Ложкина относятся именно к этому времени. Еще одной важной частью в работе по внешкольному просвещению народа была организация по всей губернии 3000 небольших народных библиотек, библиотекарями в большинстве которых были крестьяне. Интересны результаты обследования этих библиотек, проведенного губ. управой в 1899 г. Наиболее читаемыми были книги религиозные. Вот отзывы самих библиотекарей-крестьян. "Романы мы желаем от нас уничтожить, а взамен их прислать из Божьего закону. А романы нам читать - времени нет" (Сарапульский уезд). "Не читаются некоторые книги скуко-развлекательные, разгульные люди ими интересуются, но домохозяева их отклоняют, потому что по крестьянскому быту неинтересные, читатели указывают на те книги, которые могут принести пользу в жизни настоящей и будущей" (Орловский уезд).***
В просветительской деятельности Вятского земства огромную роль сыграл Авксентий Петрович Батуев (1863-1896), председатель правления губернской земской управы в 1891-1896 гг. Известный издатель И.Д Сытин так писал о Батуеве в своих воспоминаниях:
"Зная и деревню и город не понаслышке, а по личному опыту, он понял, что главное усилие земства должно быть направлено в сторону образования, и легко, быстро добился того, что Вятская губерния заняла в этом отношении одно из первых мест в России.
Как человек удивительно обаятельный и милый, Батуев сплотил вокруг себя целый кружок прекрасных работников и задался мыслью искоренить в своей губернии безграмотность и бескнижность. Сразу, в один прием, он создал три тысячи бесплатных деревенских библиотек, и я с удовольствием вспоминаю, что с этим заказом он по старой памяти обратился ко мне.
Список книг Батуев составлял сам и умел в это дело внести свои познания образованного человека и свой торговый опыт купца.
- В каждой библиотеке должны быть 100 книг, и все они вместе должны стоить не дороже рубля.
Этот заказ Батуев повторял ежегодно и всякий раз обновлял и дополнял свои списки. А рядом с тем он широко развивал и прежнюю издательскую деятельность земства, внося в это дело свой ум, и свою широту, и свой торговый опыт".****
Николай Поликарпович Ложкин (1869-1942) родился в селе Лудяна Нолинского уезда Вятской губернии в семье мелкого служащего. Важнейшим моментом в его жизни было знакомство с А.П. Батуевым и поступление на службу в Вятское земство. Несколько лет заведовал земским книжным складом. Затем, вплоть до 1917 г., он стоял во главе дела издания вятской народной книги, сначала в Вятке, затем - в Петербурге. В советские годы Н.П. Ложкин продолжал работать в Госиздате в Москве и Ленинграде. В начале ВОВ он возвратился в Киров и работал в местном книжном издательстве вплоть до кончины.
Николай Поликарпович Ложкин (1869-1942).
Воспоминания Н.П. Ложкина были написаны в конце 1920-х или в начале 1930-х годов для какого-то книговедческого сборника, издание которого, видимо, не состоялось. К сожалению, воспоминания остались незаконченными. В них не показана работа "Вятского книгоиздательского товарищества", а между тем это интереснейшая страница в истории отечественной книжной печати. За короткий срок от начала работы Товарищества его книги широко разошлись по России, привлекая внимание невысокой ценой, добротностью оформления и демократическим подбором издаваемых сочинений. В осуществленной части воспоминаний - интереснейшие страницы истории издательства Вятского земства, подробно описана история организации трехтомного издания сочинений Н.В. Гоголя, встречи и совместная работа автора с художниками И.Е. Репиным, В.М. и А.М. Васнецовыми и другими.
-----------
* "Вятский край", 1907 год, 2 марта. Эль. 40-летие деятельности земских учреждений в деле народного образования.
** Голубев П.А. Вятское земство среди других земств России... Вятка, 1901. С. 12.
*** Шумихин В. Самое мужицкое земство. Радуга над Вяткой. М., 1986. С. 65.
**** Сытин И.Д. Страницы пережитого. Жизнь для книги. М., 1985. С. 273.
---------------------------------------------
"Инициаторы настоящего сборника предложили дать мне свои воспоминания об издательской работе Вятского губернского земства и Вятского книгоиздательского товарищества.
Немного страшно браться за такую статью, так как в моем распоряжении нет никаких материалов о работе, длившейся подряд два десятилетия. С другой стороны, я знаю, что эти материалы почти невозможно собрать, и многие данные, которые я, как ближайший участник, храню еще в своей памяти, вместе со мной исчезнут, и потому я принял сделанное мне предложение. Но пусть не посетует читатель за те невольные пробелы и возможные ошибки, которые всегда неизбежны при попытках восстановить страницы прошлого. Было бы еще хуже, если бы эти страницы забылись совсем, как осталась ненаписанной история издательства Павленкова и ряда других более крупных издательств, для которых тщательно собирались материалы, над которыми работал ряд лиц, но которые так и не дошли до печатного станка.
Два небольших издательства, исторически тесно связанные одно с другим, были попыткой дать хорошую массовую книгу, причем эта попытка проводилась в эпоху невозможного цензурного гнета, при очень скромных материальных средствах, вдали от крупных культурных центров (большая половина была проведена в Вятке).
Начало издательской работы Вятского земства относится к 1894-1895 годам, когда оно приступило к организации 3000 сельских библиотек.
В результате длительной борьбы земство добилось разрешения учредить так называемые Батуевские библиотеки (по имени их инициатора, председателя земской управы А.П. Батуева). Нелегко было провести эту мысль, среди лучших земцев была большая группа противников, считавших нецелесообразным распылять библиотечные фонды на маленькие библиотечки, бесплатного библиотекаря, без какой-либо отчетности, они утверждали, что эти книжные ручейки неизбежно затеряются и исчезнут, и что нужно строить хорошо оборудованные и правильно поставленные районные библиотеки, и что эта попытка приблизить библиотеку вплотную к читателю все равно обречена на неудачу, так как и самые библиотеки скоро растеряются. Вот против такого подхода к вопросу и возражали защитники мелких библиотек. Они доказывали: раз средства берутся со всего населения, то и книгу необходимо сделать доступной всему населению, пусть это будет маленькая библиотечка, но она должна быть в каждом сельском обществе. И будущее оправдало правильность этого взгляда, так как Вятская губерния и по количеству крупных библиотек скоро заняла одно из первых мест в стране.
Против этих библиотек ополчилась администрация и земцы-реакционеры, по формальным мотивам постановление было опротестовано, и только после нескольких лет упорной борьбы его удалось провести в жизнь.
Для дешевых библиотек потребовались и дешевые книги, и земство, естественно, пришло к мысли об организации собственного издательства, так как в Вятке были налицо все условия для удешевления книги: дешевая типография и дешевая бумага, работа же по выбору изданий и наблюдению за их печатанием выполнялась земскими работниками (зачастую и в сверхурочное время) без какой-либо особой платы.
В библиотеки книги поступали по их производственной стоимости, и потому за 5 руб., ассигнованных на первоначальное оборудование каждой библиотеки, удалось дать около 100 книжек общим размером свыше 500 печатных листов, и это была уже неплохая библиотека.
В первую очередь был напечатан ряд классиков, на которых окончились к тому времени права литературной собственности, ряд других авторов предоставил земству право перепечатать свои книжки для сельских библиотек безвозмездно, было напечатано несколько исторических романов, несколько детских книг, в том числе "Робинзон Крузо" (книга около 15-16 печ. листов). Далее шли книжки по прикладным знаниям, по сельскому хозяйству, по медицине и ветеринарии. Нашлись местные авторы из тех же земских работников, так, техники Горностаев и Шкляев дали книжки "О кирпичном производстве", "О приготовлении извести", "О выделке черепицы", Братчиков - ряд книжек по ветеринарии, Красноперов - по пчеловодству, Дремцов - "Об улучшении лугов и посева трав", Ивановский - "Худая болезнь" и ряд других.
Все эти местные земские работники, впервые дебютировавшие как популяризаторы, оказались неплохими авторами, и книжки их прочно держались на рынке, а книга врача Ивановского на последующем конкурсе была признана лучшей и ей была присуждена премия в 1000 руб.
Позднее была напечатана серия книжек врача Вишневского по санитарии и гигиене для деревни, Яковлевой - "О работе на станке-самолете", Доливо-Добровольской - "Об окраске тканей и пряжи", Бабушкина - "О крестьянском скипидарном заводе" и другие.
Скоро издательство окрепло, и земство начало печатать не только для своих библиотек, но и для продажи, причем основными покупателями являлись по преимуществу другие земства.
Книжки Вятского земства, дешевые, напечатанные четким шрифтом на хорошей бумаге, пользовались большой популярностью.
Значительные тиражи дали возможность еще удешевить книжки, заготовленные для сельских библиотек, так как стоимость набора полностью переносилась при калькуляции на остальную часть тиража сверх 3000 экз.
На пополнение этих библиотек земством давались ежегодно добавочные ассигнования. В 1901 году губернская управа возбудила ходатайство об увеличении этих ассигнований и представила перечень книг, которыми она предполагала пополнить библиотеки в ближайшие три года. Право на печатание этих книжек предполагалось приобрести у авторов и таким образом значительно пополнить сельские библиотеки. Земское собрание просимое ассигнование дало, но самый отчет попал в печать, причем автор статьи в журнале "Русская мысль" Н.В. Тулупов, давая обзор работы земства в области народного образования, с большой похвалой отозвался об издательской работе Вятского земства. В категории выпущенных земством книг он переименовал не только фактически отпечатанные, но и те, которые были намечены для пополнения сельских библиотек. Эта статья сыграла роковую роль для издательской деятельности земства.
В числе якобы изданных книжек были названы рассказы Короленко, Успенского, Елпатьевского, Станкевича, Горького, Серафимовича и др., имена которых были хорошо знакомы министру внутренних дел не по их литературным произведениям, а по департаменту полиции, и когда вятский губернатор явился для доклада министру, то последний поднес к его носу раскрытую книжку "Русской мысли" с замечанием: "Посмотрите, что делается у вас в губернии". Об этом инциденте поведал председателю губернской управы сам огорченный губернатор.
Но дело выговором губернатору не окончилось, и министр внутренних дел Сипягин провел через комитет министров постановление, воспрещающее земствам издательскую деятельность.
Этот момент совпадал с приближающимся пятидесятилетием со дня смерти Гоголя, когда его сочинения делались общественным достоянием. В связи с этим Вятское земство подготовляло трехтомное издание сочинений Гоголя, которое оно предполагало дать в свои пятирублевые библиотеки и широко распространить среди населения. Нужно было дать издание, достойное великого автора, и притом по возможно дешевой цене. Вятское земство предложило другим земствам принять участие в этом издании своими предварительными заказами, гарантируя, что подписная цена за 3 тома объемом в 70 печ. листов будет не выше 1 рубля.
Подписка дала сразу значительные результаты, было получено заказов более чем на 10 000 экз., и тогда выяснилась возможность значительно увеличить тираж, а в зависимости от этого или понизить подписную цену или улучшить само издание. Земство выбрало второй путь и решило, не повышая цены, выпустить иллюстрированное издание Гоголя. Для переговоров с художниками меня командировали в Москву и Петербург. Вспоминаю свои встречи с иллюстраторами Гоголя. Я начал с того, что перебрал в в Московской Румянцевской библиотеке все прежние иллюстрированные издания Гоголя и среди них наткнулся на ряд художественных альбомов, выпущенных в семидесятых годах Н.А. Голяшкиным под общей ред. Крамского.
Эти альбомы так увлекли меня, что я поставил себе задачей разыскать их издателя или его наследников, чтобы просить разрешения о воспроизведении этих рисунков в земском издании. После долгих поисков мне удалось узнать, что сам издатель давно уже умер, что все его издательство ограничилось одной этой серией альбомов, к тому же незаконченной, и что один из его сыновей живет в Петербурге.
Когда я разыскал его и предложил от имени земства уступить нам право воспроизвести рисунки из изданных его отцом альбомов, то получил ответ, что альбомы еще его отцом были проданы эстампному магазину Фельтена, что после смерти отца наследники от права наследования отказались и потому не могут извлекать каких-либо материальных выгод от имущества, принадлежавшего их отцу, а следовательно, и взять какую-либо плату с земства за разрешение воспроизвести эти рисунки, но, желая помочь земству в его начинании, они предоставляют безвозмездно это право, если я сумею получить на это согласие также и магазина Фельтена, которому отец их, продавая все издание, выдал письменное обязательство не повторять его до полной распродажи альбомов.
Нужно было купить это разрешение у Фельтена, но договориться с ним оказалось не так просто, он ни за что не хотел, чтобы рисунки из продаваемых альбомов были повторены в каком-либо другом издании, несмотря на сравнительно высокую плату в 1000 руб., какую я ему предлагал за право репродукции 25-30 рисунков. Между тем в его магазине оставалось около 5000 альбомов ценою по 5 руб. каждый, и на скорую распродажу их рассчитывать не приходилось; тогда передо мной мелькнула мысль - купить эти альбомы, и после долгих переговоров мы сошлись на цене 1 руб. вместо 5 руб., т.е. 5000 руб. за весь остаток. Теперь альбомы были в руках земства, разрешение наследников было получено, и ничто не мешало их помещению в земском издании.
Добавлю попутно, что все эти альбомы в Гоголевские дни были распроданы полностью, так как земство продавало их по 1 руб. 25 коп. за альбом вместо 5 руб. Большая часть альбомов была раскуплена также земствами, и в результате право воспроизведения этих рисунков земству ничего не стоило.
Иначе отнеслись к нашему предложению наследники другого иллюстратора Гоголя - Боклевского, которые не согласились уступить право повторить его иллюстрации к "Мертвым душам" менее 100 руб. за рисунок, и, следовательно, за всю серию рисунков только к "Мертвым душам" нужно было заплатить более 1500 руб., такая затрата неизбежно отразилась бы на цене издания, а этого мы не хотели, и от мыли дать рисунки Боклевского пришлось отказаться.
Тогда я обратился за содействием и советом к И.Е. Репину, который согласился взять на себя подбор художников и руководить их работой; если не ошибаюсь, художникам мы платили по 25 руб. за рисунок, сам же И.Е. Репин от гонорара за свое руководство отказался, он высказывал лишь пожелание, чтобы народное издание Гоголя было выполнено возможно лучше и дешевле. От Репина мы получили рисунки Кустодиева, Петрусевича, Чупринского, Казачинского и др. Помимо того дали свои рисунки В.М. и А.М. Васнецовы (которые, как вятичи, очень сочувственно отнеслись к вятскому земскому изданию), Касаткин, Лебедев, Рылов, Хохряков, Дремцев и др. Из Голяшкинских альбомов были воспроизведены рисунки Маковского, Крамского, Прянишникова, Трутовского, Чичагова и др. Таким образом, земское издание получило около 100 рис. крупных наших художников. Здесь будет любопытно вспомнить мою беседу с Вл.Вас. Стасовым, к которому я в самом начале своих поисков пришел посоветоваться, как лучше иллюстрировать Гоголя.
Нужно сознаться, что Владимир Васильевич просто накричал на меня: "Не смейте этого делать! Вы только испортите издание, у нас нет художников, которые могли бы быть достойными изобразителями гоголевских типов, к Гоголевскому тексту ничего добавлять не нужно".
Страстная речь Стасова не остановила моих поисков, и я думаю, что земство неплохо сделало, что выпустило народное издание Гоголя с поименованными выше иллюстрациями.
Редакция и выбор произведений Гоголя были предоставлены Виктору Петровичу Острогорскому, который написал биографический очерк и характеристику его произведений, но этот очерк был напечатан отдельной брошюрой вне собрания сочинений и только бесплатно прикладывался к каждому экземпляру, так как мы опасались, что статья Острогорского может явиться препятствием, чтобы земское издание получило доступ в школьные и народные библиотеки (нужно напомнить, что книги, не одобренные учен. комитетом мин. нар. просв., в эти библиотеки попасть не могли), и мы оказались правы: учен. комитет позднее не одобрил эту брошюру.
Казалось, что все затруднения теперь преодолены, имеется согласие земского собрания отпустить необходимые средства на издание, есть редакция, есть иллюстрации, остается только печатать, тем более, что автор одобрен даже ученым комитетом, но тут-то и разыгралась самая курьезная и самая нелепая трагедия.
В результате специального доклада министра Сипягина (выше я говорил о его возмущении, высказанном вятскому губернатору по поводу земского издательства) последовало постановление комитета министров, которое воспрещало земствам выпускать, помимо чисто ведомственной литературы (отчеты, доклады, постановления земских собраний и т.п.), какие-либо другие издания на том основании, что это право не оговорено в положении о земских учреждениях, а следовательно, земство не вправе заниматься издательством, хотя по законам Российской империи этого права не было лишено ни одно учреждение, ни одно частное лицо.
Долго председатель нашей земской управы покойный Л.В. Юмашев носил в кармане официальную бумажку губернатора, объявлявшую об этом запрещении, он говорил, что у него не хватало решимости сообщить мне, что все наши труды по подготовке издания пошли прахом.
Но так как средства были ассигнованы, все подготовительные работы были сделаны, рисунки и клише получены, сбыт издания обеспечен, то решили выпустить издание анонимным, без указания фирмы издателя. Поэтому послали в цензурный комитет на разрешение печатный экземпляр сочинений Гоголя от имени местной типографии. Так как на посланном печатном экз. уже был штемпель "Дозволено цензурой", то разрешение было получено быстро, и второй из трех томов, который по времени вышел раньше других, был отпечатан действительно без издательской фирмы на титульном листе. Отпечатанный том нужно было еще раз послать в цензурный комитет для получения билета на выпуск, и здесь я проделал такую вещь.
В цензуру был случайно послан переплетенный экземпляр, на белом листке форзаца моей рукой было написано ходатайство от имени типографии о выдаче разрешения на право печатания книги. цензор свою разрешительную надпись и сургучную печать поставил на титульном листе, тогда при вторичной посылке книги в цензурный комитет я просто вырезал листок с ходатайством типографии, а на печатном титульном листе прозензурированного экз. сверху написал "Издание Вятского губернского земства".
На отпечатанной в Вятке книге издатель был совсем не указан, в цензурном комитете разрешительный билет выписали не на имя типографии, которой они это разрешение дали, а на имя Вятского губернского земства, которое было теперь указано на оригинале. Маленькие чиновники это разрешение без всяких справок написали, большие его, не читая, подписали, и таким образом, простая случайность вернула для этого издания те права, которых его лишил комитет министров.
Тогда на других двух томах было отпечатано "Издание Вятского губернского земства", но это была последняя, лебединая песнь в его издательской деятельности.
Из провинциальных изданий Гоголя это было одно из лучших и дешевых, которое разошлось в количестве 30 тысяч в трехтомном издании и по 20 тысяч отдельными брошюрами".
-------------
Вятка. Краеведческий сборник. Киров,1972. С. 74-79.
К началу ХХ века земство Вятской губернии среди земств Российской Империи в деле народного просвещения по многим пунктам занимало первое место. Например, число школ по земствам в 1903 году распределялось таким образом: Вятское - 1088, Пермское - 953, Полтавское - 848, Московское - 828, Курское - 800 и т.д.* Но обучить крестьянина грамоте - это только часть дела, надо было сделать так, чтобы и книга стала ему доступной.
Предметом особой заботы земских учреждений Вятки с самого их открытия (1867 г.) стал вопрос распространения книги посредством устройства книжных складов. Один из первых книжных складов, причем не только в Вятской губернии, но и в России, был открыт Уржумским уездным земством в 1872 году. В Вятке книжный склад губернского земства был создан в 1894 году. "Книжная торговля открыта губернским земством с тем, - писал П.А. Голубев, - чтобы все выгоды от нее шли только на удешевление книги, с этой целью земство, получая от книготорговцев и издателей на книжном товаре скидки от 30% и более, само взимает при продаже действительную стоимость только с надбавкой 5%. Земская книжная торговля, делая громадную скидку покупателю на книгах, стоит вне всякой конкуренции с частной торговлей".** Распространение среди народа книг частных издательств было только частью процесса, было необходимо наладить печать и распространение собственных изданий. В 1866 г. в Елабуге выходит "Букварь и первая учебная книжка" А.Ислентьева, в 1868 г. в Вятке - "Грамота-учебник для народных школ" священника Н.Блинова. Книги издавались также в Уржуме, Малмыже, Котельниче. Новый, куда более активный период книгоиздания в истории Вятского земства начался в 1890-е годы; воспоминания Н.П. Ложкина относятся именно к этому времени. Еще одной важной частью в работе по внешкольному просвещению народа была организация по всей губернии 3000 небольших народных библиотек, библиотекарями в большинстве которых были крестьяне. Интересны результаты обследования этих библиотек, проведенного губ. управой в 1899 г. Наиболее читаемыми были книги религиозные. Вот отзывы самих библиотекарей-крестьян. "Романы мы желаем от нас уничтожить, а взамен их прислать из Божьего закону. А романы нам читать - времени нет" (Сарапульский уезд). "Не читаются некоторые книги скуко-развлекательные, разгульные люди ими интересуются, но домохозяева их отклоняют, потому что по крестьянскому быту неинтересные, читатели указывают на те книги, которые могут принести пользу в жизни настоящей и будущей" (Орловский уезд).***
В просветительской деятельности Вятского земства огромную роль сыграл Авксентий Петрович Батуев (1863-1896), председатель правления губернской земской управы в 1891-1896 гг. Известный издатель И.Д Сытин так писал о Батуеве в своих воспоминаниях:
"Зная и деревню и город не понаслышке, а по личному опыту, он понял, что главное усилие земства должно быть направлено в сторону образования, и легко, быстро добился того, что Вятская губерния заняла в этом отношении одно из первых мест в России.
Как человек удивительно обаятельный и милый, Батуев сплотил вокруг себя целый кружок прекрасных работников и задался мыслью искоренить в своей губернии безграмотность и бескнижность. Сразу, в один прием, он создал три тысячи бесплатных деревенских библиотек, и я с удовольствием вспоминаю, что с этим заказом он по старой памяти обратился ко мне.
Список книг Батуев составлял сам и умел в это дело внести свои познания образованного человека и свой торговый опыт купца.
- В каждой библиотеке должны быть 100 книг, и все они вместе должны стоить не дороже рубля.
Этот заказ Батуев повторял ежегодно и всякий раз обновлял и дополнял свои списки. А рядом с тем он широко развивал и прежнюю издательскую деятельность земства, внося в это дело свой ум, и свою широту, и свой торговый опыт".****
Николай Поликарпович Ложкин (1869-1942) родился в селе Лудяна Нолинского уезда Вятской губернии в семье мелкого служащего. Важнейшим моментом в его жизни было знакомство с А.П. Батуевым и поступление на службу в Вятское земство. Несколько лет заведовал земским книжным складом. Затем, вплоть до 1917 г., он стоял во главе дела издания вятской народной книги, сначала в Вятке, затем - в Петербурге. В советские годы Н.П. Ложкин продолжал работать в Госиздате в Москве и Ленинграде. В начале ВОВ он возвратился в Киров и работал в местном книжном издательстве вплоть до кончины.
Николай Поликарпович Ложкин (1869-1942).
Воспоминания Н.П. Ложкина были написаны в конце 1920-х или в начале 1930-х годов для какого-то книговедческого сборника, издание которого, видимо, не состоялось. К сожалению, воспоминания остались незаконченными. В них не показана работа "Вятского книгоиздательского товарищества", а между тем это интереснейшая страница в истории отечественной книжной печати. За короткий срок от начала работы Товарищества его книги широко разошлись по России, привлекая внимание невысокой ценой, добротностью оформления и демократическим подбором издаваемых сочинений. В осуществленной части воспоминаний - интереснейшие страницы истории издательства Вятского земства, подробно описана история организации трехтомного издания сочинений Н.В. Гоголя, встречи и совместная работа автора с художниками И.Е. Репиным, В.М. и А.М. Васнецовыми и другими.
-----------
* "Вятский край", 1907 год, 2 марта. Эль. 40-летие деятельности земских учреждений в деле народного образования.
** Голубев П.А. Вятское земство среди других земств России... Вятка, 1901. С. 12.
*** Шумихин В. Самое мужицкое земство. Радуга над Вяткой. М., 1986. С. 65.
**** Сытин И.Д. Страницы пережитого. Жизнь для книги. М., 1985. С. 273.
---------------------------------------------
Николай Поликарпович Ложкин.
Мои воспоминания об издательской работе Вятского губ. земства.
Мои воспоминания об издательской работе Вятского губ. земства.
"Инициаторы настоящего сборника предложили дать мне свои воспоминания об издательской работе Вятского губернского земства и Вятского книгоиздательского товарищества.
Немного страшно браться за такую статью, так как в моем распоряжении нет никаких материалов о работе, длившейся подряд два десятилетия. С другой стороны, я знаю, что эти материалы почти невозможно собрать, и многие данные, которые я, как ближайший участник, храню еще в своей памяти, вместе со мной исчезнут, и потому я принял сделанное мне предложение. Но пусть не посетует читатель за те невольные пробелы и возможные ошибки, которые всегда неизбежны при попытках восстановить страницы прошлого. Было бы еще хуже, если бы эти страницы забылись совсем, как осталась ненаписанной история издательства Павленкова и ряда других более крупных издательств, для которых тщательно собирались материалы, над которыми работал ряд лиц, но которые так и не дошли до печатного станка.
Два небольших издательства, исторически тесно связанные одно с другим, были попыткой дать хорошую массовую книгу, причем эта попытка проводилась в эпоху невозможного цензурного гнета, при очень скромных материальных средствах, вдали от крупных культурных центров (большая половина была проведена в Вятке).
Начало издательской работы Вятского земства относится к 1894-1895 годам, когда оно приступило к организации 3000 сельских библиотек.
В результате длительной борьбы земство добилось разрешения учредить так называемые Батуевские библиотеки (по имени их инициатора, председателя земской управы А.П. Батуева). Нелегко было провести эту мысль, среди лучших земцев была большая группа противников, считавших нецелесообразным распылять библиотечные фонды на маленькие библиотечки, бесплатного библиотекаря, без какой-либо отчетности, они утверждали, что эти книжные ручейки неизбежно затеряются и исчезнут, и что нужно строить хорошо оборудованные и правильно поставленные районные библиотеки, и что эта попытка приблизить библиотеку вплотную к читателю все равно обречена на неудачу, так как и самые библиотеки скоро растеряются. Вот против такого подхода к вопросу и возражали защитники мелких библиотек. Они доказывали: раз средства берутся со всего населения, то и книгу необходимо сделать доступной всему населению, пусть это будет маленькая библиотечка, но она должна быть в каждом сельском обществе. И будущее оправдало правильность этого взгляда, так как Вятская губерния и по количеству крупных библиотек скоро заняла одно из первых мест в стране.
Против этих библиотек ополчилась администрация и земцы-реакционеры, по формальным мотивам постановление было опротестовано, и только после нескольких лет упорной борьбы его удалось провести в жизнь.
Для дешевых библиотек потребовались и дешевые книги, и земство, естественно, пришло к мысли об организации собственного издательства, так как в Вятке были налицо все условия для удешевления книги: дешевая типография и дешевая бумага, работа же по выбору изданий и наблюдению за их печатанием выполнялась земскими работниками (зачастую и в сверхурочное время) без какой-либо особой платы.
В библиотеки книги поступали по их производственной стоимости, и потому за 5 руб., ассигнованных на первоначальное оборудование каждой библиотеки, удалось дать около 100 книжек общим размером свыше 500 печатных листов, и это была уже неплохая библиотека.
В первую очередь был напечатан ряд классиков, на которых окончились к тому времени права литературной собственности, ряд других авторов предоставил земству право перепечатать свои книжки для сельских библиотек безвозмездно, было напечатано несколько исторических романов, несколько детских книг, в том числе "Робинзон Крузо" (книга около 15-16 печ. листов). Далее шли книжки по прикладным знаниям, по сельскому хозяйству, по медицине и ветеринарии. Нашлись местные авторы из тех же земских работников, так, техники Горностаев и Шкляев дали книжки "О кирпичном производстве", "О приготовлении извести", "О выделке черепицы", Братчиков - ряд книжек по ветеринарии, Красноперов - по пчеловодству, Дремцов - "Об улучшении лугов и посева трав", Ивановский - "Худая болезнь" и ряд других.
Все эти местные земские работники, впервые дебютировавшие как популяризаторы, оказались неплохими авторами, и книжки их прочно держались на рынке, а книга врача Ивановского на последующем конкурсе была признана лучшей и ей была присуждена премия в 1000 руб.
Позднее была напечатана серия книжек врача Вишневского по санитарии и гигиене для деревни, Яковлевой - "О работе на станке-самолете", Доливо-Добровольской - "Об окраске тканей и пряжи", Бабушкина - "О крестьянском скипидарном заводе" и другие.
Скоро издательство окрепло, и земство начало печатать не только для своих библиотек, но и для продажи, причем основными покупателями являлись по преимуществу другие земства.
Книжки Вятского земства, дешевые, напечатанные четким шрифтом на хорошей бумаге, пользовались большой популярностью.
Значительные тиражи дали возможность еще удешевить книжки, заготовленные для сельских библиотек, так как стоимость набора полностью переносилась при калькуляции на остальную часть тиража сверх 3000 экз.
На пополнение этих библиотек земством давались ежегодно добавочные ассигнования. В 1901 году губернская управа возбудила ходатайство об увеличении этих ассигнований и представила перечень книг, которыми она предполагала пополнить библиотеки в ближайшие три года. Право на печатание этих книжек предполагалось приобрести у авторов и таким образом значительно пополнить сельские библиотеки. Земское собрание просимое ассигнование дало, но самый отчет попал в печать, причем автор статьи в журнале "Русская мысль" Н.В. Тулупов, давая обзор работы земства в области народного образования, с большой похвалой отозвался об издательской работе Вятского земства. В категории выпущенных земством книг он переименовал не только фактически отпечатанные, но и те, которые были намечены для пополнения сельских библиотек. Эта статья сыграла роковую роль для издательской деятельности земства.
В числе якобы изданных книжек были названы рассказы Короленко, Успенского, Елпатьевского, Станкевича, Горького, Серафимовича и др., имена которых были хорошо знакомы министру внутренних дел не по их литературным произведениям, а по департаменту полиции, и когда вятский губернатор явился для доклада министру, то последний поднес к его носу раскрытую книжку "Русской мысли" с замечанием: "Посмотрите, что делается у вас в губернии". Об этом инциденте поведал председателю губернской управы сам огорченный губернатор.
Но дело выговором губернатору не окончилось, и министр внутренних дел Сипягин провел через комитет министров постановление, воспрещающее земствам издательскую деятельность.
Этот момент совпадал с приближающимся пятидесятилетием со дня смерти Гоголя, когда его сочинения делались общественным достоянием. В связи с этим Вятское земство подготовляло трехтомное издание сочинений Гоголя, которое оно предполагало дать в свои пятирублевые библиотеки и широко распространить среди населения. Нужно было дать издание, достойное великого автора, и притом по возможно дешевой цене. Вятское земство предложило другим земствам принять участие в этом издании своими предварительными заказами, гарантируя, что подписная цена за 3 тома объемом в 70 печ. листов будет не выше 1 рубля.
Подписка дала сразу значительные результаты, было получено заказов более чем на 10 000 экз., и тогда выяснилась возможность значительно увеличить тираж, а в зависимости от этого или понизить подписную цену или улучшить само издание. Земство выбрало второй путь и решило, не повышая цены, выпустить иллюстрированное издание Гоголя. Для переговоров с художниками меня командировали в Москву и Петербург. Вспоминаю свои встречи с иллюстраторами Гоголя. Я начал с того, что перебрал в в Московской Румянцевской библиотеке все прежние иллюстрированные издания Гоголя и среди них наткнулся на ряд художественных альбомов, выпущенных в семидесятых годах Н.А. Голяшкиным под общей ред. Крамского.
Эти альбомы так увлекли меня, что я поставил себе задачей разыскать их издателя или его наследников, чтобы просить разрешения о воспроизведении этих рисунков в земском издании. После долгих поисков мне удалось узнать, что сам издатель давно уже умер, что все его издательство ограничилось одной этой серией альбомов, к тому же незаконченной, и что один из его сыновей живет в Петербурге.
Когда я разыскал его и предложил от имени земства уступить нам право воспроизвести рисунки из изданных его отцом альбомов, то получил ответ, что альбомы еще его отцом были проданы эстампному магазину Фельтена, что после смерти отца наследники от права наследования отказались и потому не могут извлекать каких-либо материальных выгод от имущества, принадлежавшего их отцу, а следовательно, и взять какую-либо плату с земства за разрешение воспроизвести эти рисунки, но, желая помочь земству в его начинании, они предоставляют безвозмездно это право, если я сумею получить на это согласие также и магазина Фельтена, которому отец их, продавая все издание, выдал письменное обязательство не повторять его до полной распродажи альбомов.
Нужно было купить это разрешение у Фельтена, но договориться с ним оказалось не так просто, он ни за что не хотел, чтобы рисунки из продаваемых альбомов были повторены в каком-либо другом издании, несмотря на сравнительно высокую плату в 1000 руб., какую я ему предлагал за право репродукции 25-30 рисунков. Между тем в его магазине оставалось около 5000 альбомов ценою по 5 руб. каждый, и на скорую распродажу их рассчитывать не приходилось; тогда передо мной мелькнула мысль - купить эти альбомы, и после долгих переговоров мы сошлись на цене 1 руб. вместо 5 руб., т.е. 5000 руб. за весь остаток. Теперь альбомы были в руках земства, разрешение наследников было получено, и ничто не мешало их помещению в земском издании.
Добавлю попутно, что все эти альбомы в Гоголевские дни были распроданы полностью, так как земство продавало их по 1 руб. 25 коп. за альбом вместо 5 руб. Большая часть альбомов была раскуплена также земствами, и в результате право воспроизведения этих рисунков земству ничего не стоило.
Иначе отнеслись к нашему предложению наследники другого иллюстратора Гоголя - Боклевского, которые не согласились уступить право повторить его иллюстрации к "Мертвым душам" менее 100 руб. за рисунок, и, следовательно, за всю серию рисунков только к "Мертвым душам" нужно было заплатить более 1500 руб., такая затрата неизбежно отразилась бы на цене издания, а этого мы не хотели, и от мыли дать рисунки Боклевского пришлось отказаться.
Тогда я обратился за содействием и советом к И.Е. Репину, который согласился взять на себя подбор художников и руководить их работой; если не ошибаюсь, художникам мы платили по 25 руб. за рисунок, сам же И.Е. Репин от гонорара за свое руководство отказался, он высказывал лишь пожелание, чтобы народное издание Гоголя было выполнено возможно лучше и дешевле. От Репина мы получили рисунки Кустодиева, Петрусевича, Чупринского, Казачинского и др. Помимо того дали свои рисунки В.М. и А.М. Васнецовы (которые, как вятичи, очень сочувственно отнеслись к вятскому земскому изданию), Касаткин, Лебедев, Рылов, Хохряков, Дремцев и др. Из Голяшкинских альбомов были воспроизведены рисунки Маковского, Крамского, Прянишникова, Трутовского, Чичагова и др. Таким образом, земское издание получило около 100 рис. крупных наших художников. Здесь будет любопытно вспомнить мою беседу с Вл.Вас. Стасовым, к которому я в самом начале своих поисков пришел посоветоваться, как лучше иллюстрировать Гоголя.
Нужно сознаться, что Владимир Васильевич просто накричал на меня: "Не смейте этого делать! Вы только испортите издание, у нас нет художников, которые могли бы быть достойными изобразителями гоголевских типов, к Гоголевскому тексту ничего добавлять не нужно".
Страстная речь Стасова не остановила моих поисков, и я думаю, что земство неплохо сделало, что выпустило народное издание Гоголя с поименованными выше иллюстрациями.
Редакция и выбор произведений Гоголя были предоставлены Виктору Петровичу Острогорскому, который написал биографический очерк и характеристику его произведений, но этот очерк был напечатан отдельной брошюрой вне собрания сочинений и только бесплатно прикладывался к каждому экземпляру, так как мы опасались, что статья Острогорского может явиться препятствием, чтобы земское издание получило доступ в школьные и народные библиотеки (нужно напомнить, что книги, не одобренные учен. комитетом мин. нар. просв., в эти библиотеки попасть не могли), и мы оказались правы: учен. комитет позднее не одобрил эту брошюру.
Казалось, что все затруднения теперь преодолены, имеется согласие земского собрания отпустить необходимые средства на издание, есть редакция, есть иллюстрации, остается только печатать, тем более, что автор одобрен даже ученым комитетом, но тут-то и разыгралась самая курьезная и самая нелепая трагедия.
В результате специального доклада министра Сипягина (выше я говорил о его возмущении, высказанном вятскому губернатору по поводу земского издательства) последовало постановление комитета министров, которое воспрещало земствам выпускать, помимо чисто ведомственной литературы (отчеты, доклады, постановления земских собраний и т.п.), какие-либо другие издания на том основании, что это право не оговорено в положении о земских учреждениях, а следовательно, земство не вправе заниматься издательством, хотя по законам Российской империи этого права не было лишено ни одно учреждение, ни одно частное лицо.
Долго председатель нашей земской управы покойный Л.В. Юмашев носил в кармане официальную бумажку губернатора, объявлявшую об этом запрещении, он говорил, что у него не хватало решимости сообщить мне, что все наши труды по подготовке издания пошли прахом.
Но так как средства были ассигнованы, все подготовительные работы были сделаны, рисунки и клише получены, сбыт издания обеспечен, то решили выпустить издание анонимным, без указания фирмы издателя. Поэтому послали в цензурный комитет на разрешение печатный экземпляр сочинений Гоголя от имени местной типографии. Так как на посланном печатном экз. уже был штемпель "Дозволено цензурой", то разрешение было получено быстро, и второй из трех томов, который по времени вышел раньше других, был отпечатан действительно без издательской фирмы на титульном листе. Отпечатанный том нужно было еще раз послать в цензурный комитет для получения билета на выпуск, и здесь я проделал такую вещь.
В цензуру был случайно послан переплетенный экземпляр, на белом листке форзаца моей рукой было написано ходатайство от имени типографии о выдаче разрешения на право печатания книги. цензор свою разрешительную надпись и сургучную печать поставил на титульном листе, тогда при вторичной посылке книги в цензурный комитет я просто вырезал листок с ходатайством типографии, а на печатном титульном листе прозензурированного экз. сверху написал "Издание Вятского губернского земства".
На отпечатанной в Вятке книге издатель был совсем не указан, в цензурном комитете разрешительный билет выписали не на имя типографии, которой они это разрешение дали, а на имя Вятского губернского земства, которое было теперь указано на оригинале. Маленькие чиновники это разрешение без всяких справок написали, большие его, не читая, подписали, и таким образом, простая случайность вернула для этого издания те права, которых его лишил комитет министров.
Тогда на других двух томах было отпечатано "Издание Вятского губернского земства", но это была последняя, лебединая песнь в его издательской деятельности.
Из провинциальных изданий Гоголя это было одно из лучших и дешевых, которое разошлось в количестве 30 тысяч в трехтомном издании и по 20 тысяч отдельными брошюрами".
-------------
Вятка. Краеведческий сборник. Киров,1972. С. 74-79.
